Стирая день и слизывая тенью
прохожие измученные лица,
нам позволяют переоблачиться
в вечерний, сумрачный домов, дорог, растений.

Когда еще не зажигали фонарей,
когда все цвета голубого с серым,
и городу свои же собственные стены
становятся тесны, и город начинает изливать

нам свою душу в запахе цветов.
Молчит акация, вплетая нотку чувства
в смыкающийся мир дневного безрассудства
переходящего в умеренность шагов.

Ноябрь 2010